31.10.2011
Елена Чудинова: «Любить свой народ – это нормально»
Живя в относительном удалении от шумных столичных процессов, довольно просто впасть в заблуждение, что межнациональной проблемы в нашей стране не существует. Однако гибель Егора Свиридова (виновность его убийцы Аслана Черкесова на прошлой неделе была признана присяжными) и события на Манежной площади не оставили шансов для иллюзий. В Саратовской области конфликты на национальной почве тоже не редкость. Массовые волнения в Вольске в 2006-м, убийство Алексея Филинова в 2007-м, недавние стычки с курдами в Перелюбском районе, конфликт, произошедший в 1-й гимназии Саратова… В чем причина подобных столкновений? Как и когда эти «досадные недоразумения» превратились в тенденцию? И есть ли возможность ей противостоять?
Накануне Дня народного единства все эти вопросы выглядят особенно актуальными. Впрочем, писатель Елена Чудинова считает их таковыми и без привязки к датам. Возможным последствиям бездумной миграционной политики в Европе была посвящена ее антиутопия «Мечеть Парижской Богоматери», вызвавшая много дискуссий и полярных оценок по всему миру. За яркость и бескомпромиссность высказываний Чудинова уже получила ярлык националистки, который ее, однако, ничуть не смущает.
НАЦИОНАЛИСТ ПРОТИВ «ОБЩЕЧЕЛОВЕКА»
– Елена Петровна, 22 октября в Москве прошла общероссийская гражданская акция «Хватит кормить Кавказ», на которой побывали и саратовцы. По мнению активистов, Северный Кавказ отнимает у регионов деньги, которые могли бы пойти на развитие инфраструктуры российской глубинки. Есть ли шанс прекратить традицию уплаты дани неспокойным республикам?
– Основные, связанные с Кавказом, проблемы находятся отнюдь не на Кавказе, они гораздо ближе. Если мы их решим, решится и проблема Кавказа. Да, вы употребили верный термин, это именно «уплата дани». Сейчас говорят: мы выиграли войну в Чечне, но проиграли мир. Все верно: выиграли солдаты, проиграли политики.
– Жан-Клод Ван Дамм признается Кадырову в любви, Сергей Безруков им восхищается, а Федор Бондарчук снимает фильм. На ваш взгляд, кто из звезд более искренен в своих эмоциональных проявлениях – наши или зарубежные?
– Вы знаете, мне это глубоко безразлично. Небезразлично другое – запредельно неприличный «день города», которым был прикрыт этот день рождения. И это – когда социальная помощь тем, кто в ней действительно нуждается в России: больным детям, пенсионерам, инвалидам, сворачивается, как шагреневая кожа. Когда закрываются сельские родильные дома, школы, библиотеки. И нам говорят открытым текстом: в России это можно делать, а на Кавказе – нельзя.
– Людей, которые говорят о несправедливой политике привилегий для Кавказа, называют националистами. Такого определения удостоились даже известный блогер Алексей Навальный и вы в том числе. Соответствует ли это действительности?
– Будем корректны в формулировках. Националистами называют не тех, кто возражает против привилегий Кавказа, это частность. Националист – антоним интернационалиста либо же общечеловека. Националист – это тот, кто ставит интересы своего народа более для себя важными, чем интересы других народов. Кто, проще говоря, свой народ любит больше, чем чужие.
И не надо мне общих титулов с господином Навальным. Я националистка (точнее – национал-монархистка, но это уже частности), а он – нет. Его участие в оргкомитете «Русского марша» на совести организаторов, действующих по логике «все оппозиционеры в одну кучу». Добра из этого не выйдет.
– Очередной «Русский марш» назначен на День народного единства, против его организатора Дмитрия Демушкина заведено уголовное дело за идеи о превосходстве русской нации. Как вы относитесь к подобным персонажам и подобным идеям?
– Персонаж – это герой литературного произведения. А Демушкин – живой человек. Я не читала его работ, так что соглашаться либо возражать не возьмусь. На мой взгляд, он, как политик, скомпрометировал себя летней поездкой в гости к Кадырову. Так что мне просто не очень интересно, что он пишет. Но я не знаю ни одного случая, чтобы уголовное дело завели относительно идеи превосходства нерусских народов над русскими. Вот пример – «труды» Фаузии Байрамовой о превосходстве татар над русскими. Ну и где на нее дело? Опять игра в одни ворота. Либо уж всех судите, коли делать нечего, либо никого. Я лично вообще против уголовного преследования идей, любых, в здоровом обществе нездоровые идеи просто не получают дальнейшего развития.
ТАК КТО «РАЗЖИГАЕТ»?
– Только в разгар многотысячных бесчинств на Манежной площади задержали убийц Егора Свиридова. Получается, в России по-другому нельзя?
– Прежде всего, а кто сказал, что на Манежной площади проистекали «бесчинства»? Проистекало волеизъявление свободных граждан. Конечно, было несколько шумно, но при подобных обстоятельствах иначе не бывает ни в какой стране. И Россия тут не исключение из общеевропейского ряда. Из самой банальной схемы (разгневанное население требует принятия мер по некоему болезненному вопросу, устраивает демонстрацию), выбивается только неадекватная реакция правительства, имевшее место преследование демонстрантов.
– Как вам кажется, представители диаспор сделают выводы из этого процесса или все останется как есть?
– Суд над убийцами Свиридова – вершина этнокриминального айсберга. Пока сам айсберг в воде, они не тревожатся. Все как есть не останется. Будет хуже.
– А хуже еще есть куда?
– Разумеется. Возьмем хотя бы последний пример – недавно прошла первая серьезная атака на интернет-пространство. Принят законопроект, обязывающий редакции интернет-порталов отвечать за высказывания блогеров и более того – предоставлять по требованию их IP-адреса. Да, блогеры бывают разные, бывают совершенно отвратительные, но не в этом суть. Это абсолютно недопустимая ситуация. Интернет – свободное пространство.
– Ограничения связаны именно с национальной темой?
– В законопроекте этого не сказано, но мы же знаем, что это будет касаться прежде всего этно-религиозных вопросов.
– Почему вы так думаете? В России есть много других цензуроемких тем…
– Тема коррупции разрешена, тема социалки тоже еще не является запретной. А в силу того, какую миграционную политику ведут власти, все законопроекты, направленные против свободы слова, направлены на самом деле тех, кто выражает протест существующей национальной политике. И «разжигаем» всегда мы – люди, озабоченные ситуацией в нашей стране. Между тем как террористы, кавказская молодежь, спустившаяся из аулов в города, среднеазиатская молодежь, нелегально попавшая к нам в страну, она не «разжигает», она убивает, она действует.
– И что с этим делать? Как поступить, чтобы хуже не было?
– Обратить пристальнейшее внимание на ход выборов. Это наш гражданский долг – сделать все, чтобы либо проголосовать, имея возможность выбирать из различных вариантов, либо пусть этих выборов не будет. И не надо говорить, что от нас все равно ничего не зависит. Нет хуже позиции. От нас зависит на самом деле все – от каждого из нас при условии нашего намерения стоять за свои гражданские права.
ЖИЗНЬ В ПАЛЕОЛИТЕ
– Германия в лице Ангелы Меркель заговорила о крахе мультикультурной модели, в Европе отмечается рост ультраправых настроений. Есть ли опасность, что и в России к власти придут националисты?
– Я представляла Россию на огромном общеевропейском антиисламизационном конгрессе в Париже, в Шарантоне. Разумеется, лично от себя как частное лицо, русский и французский писатель. А русских политиков в Шарантоне не было. Это свидетельствует о слабости правого движения в России. Кстати, там были не только правые. Были и левые. Феминистки были, например. Недовольство мультикультурной моделью сегодня – отнюдь не свидетельство непременной принадлежности к правому лагерю. И мы не договорились с вами, что приход к власти националистов (то есть людей, любящих прежде всего свой народ) – это опасность. Почему вы так решили?
– Потому что в массовом сознании национализм всегда ассоциируется с экстремизмом. И нет четкой грани между этими явлениями, это почти синонимы...
– Это искусственно насаждаемая терминологическая ошибка. Что плохого в том, что человек больше любит свой народ? Как говорит Жан Мари Ле Пен: «Дочь я люблю больше, чем племянника, племянника больше, чем чужого», это естественно. И из этого отнюдь не вытекает, что чужого надо бить дубинами. И что плохого в национально ориентированном правительстве? Правительство поставлено для одной конкретной цели – заботиться о том народе, который проживает в этой стране, а больше всего здесь проживает русских, и именно из этого оно должно исходить, это нормально. Все остальные конструкции грешат шизофренией. Если правительство не любит свой народ больше, чем остальные, то зачем оно вообще нужно? Давайте отменим правительство, снесем все границы, будем, как в палеолите, кочевать туда-сюда…
– С любовью у нас пока не очень…
– И корень этой проблемы в постсоветском сознании, когда тот, кто сверху, устраивает сильное государство на свой лад как из глины, пластилина, лепит как хочет. А что при этом чувствует пластилин, ну какая разница?! Это не проблема нынешнего правительства, это проблема того, что мы не избавились от атавизмов коммунистической идеологии.
ПОЧУВСТВУЙТЕ
РАЗНИЦУ
– На своей недавней встрече со студентами МГУ президент Медведев выразил мнение, что проблемы на межнациональной почве связаны с тем, что приезжие с кавказских республик ведут себя в России, как дома, хотя все-таки они в гостях. И что им нужно адаптироваться под особенности российских порядков и ментальности. Но возникает вопрос: если они до сих пор этого не делают, значит, кто-то или что-то в России им позволяет вести себя именно таким образом?
– А кто будет им объяснять, что они в гостях? При любом столкновении между русским и кавказцем бедная перепуганная полиция сразу норовит принять сторону кавказца, потому что знает – иначе на нее спустят с цепи всех правозащитников, которые уверены, что если кавказец побил русского, то это положено классифицировать по бытовой статье, если русский побил кавказца, то, разумеется, по пункту «национальной ненависти». Власть отчасти уже сама стала признавать несостоятельность этой игры. Хорошо, Медведев об этом заговорил. А он говорил, как мы будем исправлять ситуацию? Что-то этого я не слышала.
Люди на Кавказе (хотя Кавказ – понятие разнородное) живут по совершенно другим правилам, чем мы, это люди с другой ментальностью. Проблемы начинаются, когда их сын, почтительный к старшим, послушный, попадает из аула в город. Через пару месяцев это уже этнопреступник, потому что нет механизма, который мог бы интегрировать его в нашу жизнь.
И вот Кадыров в недавнем интервью «Комсомолке» уже признается, что «простил своих кровников» и что тейпы долгое время воевали меж собою, в том числе и в российских городах. Вот спасибо за перестрелки! Есть, стало быть, «кровники» и «тейпы»? Лавинный сход из аулов в большие города несет варварство, несет дикость, несет ментальность «кто не убил и не ограбил – тот не мужчина». Сегодня Чечня не хочет отделяться, она хочет брать с России дань. У русских нет тейпов и нет кровной мести со времен Ярослава Мудрого. Ну как мы можем уживаться, если мы такие разные?
– Неужели ужиться никак нельзя?
– При одном условии. Паразитарное существование вредно для обеих сторон. Если прекратить вот это постоянное кормление Чечни из кармана всех остальных регионов, то им придется как-то налаживать жизнь. А иначе Чечня никогда не встанет на ноги. Чем больше мы им дадим, тем больше они будут приучены к тому, чтобы брать еще и еще.
– Есть мнение, что национальной темой в нашей стране занимаются только маргиналы. Вы согласны? Не чувствуете ли себя в одиночестве?
– У кого это, интересно, «есть мнение»? У власть предержащих? Так они давно утратили чувство реальности. И с чем я должна соглашаться – с тем ли, что я маргинал? Если так, то я маргинал с европейским именем. В отличие от подавляющего большинства моих оппонентов. Уточню, кстати, что означают слова «европейское имя». У моих оппонентов, у Дугина, например, иногда берут интервью иностранные газеты. Но только в одном случае: если информационный повод касается России. Никто не станет спрашивать Дугина, а что делать французам с сугубо французскими проблемами. А меня об этом-то и спрашивают. Как говорится, почувствуйте разницу.
Сейчас царит повсеместный хаос. С чего мне ощущать себя одинокой? Да, правые политические движения у нас нечетки, слабы. Но я не политик, я писатель. У меня прежде всего есть мои читатели.
http://sarvzglyad.ru/?news_id=4356
